Альфред Кох. Почему мы выживем

Вам кажется, что вы разговариваете с людьми.
Пусть плохими, испорченными, злонамеренными, но людьми.
Людьми, которые так же, как и вы, считают, что есть какие-то аксиомы.

Пусть их немного, но они есть.
Например, что убивать людей - нельзя...
Особенно - женщин и детей.

И вот тут возникает вопрос: вот это твое «особенно» - его как понимать?
Что мужчин убивать нельзя, но это как-то не жестко? Не «особенно»?
Что при определенных условиях - можно?

Ну, да! В разговоре с этими людьми нужно планку снизить.
Им бессмысленно говорить, что убивать вообще нельзя.
Они этого не поймут.
Они запутают тебя в софистике и моделировании всяких каверзных ситуаций,
в которых - «можно».
Им и попы (из той же своры) подпоют: можно убивать!
Бог разрешил!

Да. Ты с ними разговариваешь, повторюсь, как с людьми.
Но с людьми, у которых чуть ослаблены эти всякие ограничения.
Но они же люди! - говоришь ты сам себе. Хоть и ослабленные - но они есть!
И про кражи. И про лжесвидетельствование. И про сотворение кумиров. И про все остальное.

Ты уверен, что они в той же системе координат.
Только чуть в другой стороне. Там все не так жестко. Там границы размыты.
И пытаешься с ними говорить на языке,
который, по твоему предположению, им должен быть понятен.

Наконец, ты апеллируешь к будущему.
Говоришь о том, что на всех на нас ответственность за то, что останется после нас.
Какой будет страна. Какими будут люди, ее населяющие.
Ты думаешь, что тема будущего - это тоже то общее, что вас должно связывать.
Ты понимаешь, что связывает вас немного.
Но вот внутри этого немного тема будущего точно есть.

И совершаешь ошибку.

Они вообще не люди.

Они уверены, что нет таких преступлений, которые нельзя совершить ради власти и денег.
Для них это заповедь почище моисеевой.
Они уверены что все, кто так не считает - жалкие лицемеры.

Тема будущего за пределами их физического существования их вообще не волнует.
Им наплевать не только на ваших детей, но даже и на своих.
Если бы дело обстояло иначе,
они не превратили бы их уже сейчас в монстров и нравственных инвалидов.

Еще они уверены, что враньё - естественное состояние человека.
Человек врет всегда и не испытывает по этому поводу никаких угрызений совести.
Более того: говорить правду - глупо и рискованно. Нет никакого смысла говорить правду.
Ну, назовите хоть одну причину, почему правду говорить выгодно?
А? Чего затихли?
То-то же...

Еще глупее - держать слово.
Это вообще умора! Какой в этом смысл?
Ну, вот объясните, только без беллетристики, зачем все это?
Вот эта глупость: «дал слово - держи»!
Зачем?

Еще они не понимают разницы между любовью, уважением и страхом.
Им безразлично, почему им подчиняются.
А хоть бы из страха и выгоды.
Какая разница?
Более того, они сами, если и выполняют чью-то команду или просьбу,
то уж точно не из уважения к человеку и не из любви к нему.
Только если выгодно подчиниться или опасно не подчиниться.

В каком-то смысле эти существа стоят выше человека.

Они сбросили с себя груз морали, ими движет голое рацио.
Эти роботы экспансии будут до тех пор эффективны, пока не сцепятся между собо
И тогда они аннигилируют друг друга.

Что же делать нам, предыдущей модели Гомо Сапиенс?

Нам нужно понять очевидную вещь: мы никогда с ними не договоримся.
Мы с ними живем в разных мирах, на разных планетах
и говорим на языках, которые не переводятся один в другой.
В нашем языке нет слов, которые являются одинаковыми по смыслу словам из их языка.

У нас и у них даже, казалось бы, одинаковые слова имеют на самом деле разное значение.
Их «любовь» это не то же самое, что наша любовь.
Наша наука - совсем другое, что их «наука».
Наш успех, это нечто иное, чем их «успех».
Даже простое слово «долг» они понимают по-другому, не так как мы...

Нам нужно уйти, очистить поле боя для того, чтобы на нем сцепились эти самые роботы.
А самим лишь описывать этот новый вид высших приматов.
Чтобы когда они уничтожат друг друга
- аккуратно изложить в монографиях все наши исследования.
И сделать из них выводы.

То, что мы выйдем окончательными победителями из этой схватки
- у меня нет ни малейших сомнений:
ведь мы будем единственными, кто в ней выживет.
Почему?
Потому, что мы не убивали.
Потому, что в силу своей ограниченности и глупости старались хоть как-то держаться Заповедей.
Не возомнили себя равными Богу, а смиренно исполняли то, что нам предписано.

Вот потому мы и выживем. Божьим промыслом.
А они - нет. Они сами себя похоронят.
Ибо такова будет Его воля.
Вот увидите. Ей-ей!
Еще сами удивитесь, как я был прав.

Альфред Кох.