Но там возник интересный момент - это отношение зацикливается на себе самом. Целое полагает части, которые как самостоятельные тоже являются целым, а значит - тоже состоят из частей и так - до бесконечности. Самостоятельность целого постоянно снимается и целое становится несущественным, оно исчезает, самостоятельной становится часть, но как целое она уже несамостоятельная. Возникает противоречие.
''Материя, определенная, как целое, состоит из частей, и в них целое становится несущественным отношением и исчезает. Но часть, взятая так для себя, также есть не часть, а целое. Если ближе сопоставить антиномию этого умозаключения, то получается собственно следующее: так как целое не есть самостоятельное, то самостоятельное есть часть; но так как последняя самостоятельна лишь без целого, то она самостоятельна, не как часть, а скорее, как целое. Возникающая тут бесконечность процесса сводится к неспособности привести к согласию обе мысли, которые содержатся в этом опосредовании, так что каждое из обоих определений через его самостоятельность и отделение от другого переходит в несамостоятельность и в другое.''
И далее это противоречие разрешается через категорию ''сила''.
''Отношение целого и частей есть бессмыслица, в которую ближайшим образом впадает представление; или понимаемое объективно оно есть мертвый механический агрегат, правда, имеющий определения формы, через которые многообразия его самостоятельных материй соотносятся между собою в некотором единстве, но это единство им внешне.
Отношение же силы есть высший возврат в себя, в котором единство целого, составлявшее отношение самостоятельного инобытия, перестает быть внешним и безразличным к этому многообразию.''
Далее у Гегеля следует вывод выделенного, что можно прочитать у него самого, я же ограничусь тут парой фраз - сила полагает свою внешность, давая толчок сама себе и переходит в саму себя, оставляя лишь свою видимость. И внешнее, и внутреннее здесь - одно и то же. Внешнее - непосредственность осуществления, внутреннее - сущность. Сущность - это целое, в которое возвращается осуществленное. В свою очередь осуществленное - это уже некоторое непосредственное, бытие, которое имеет основой сущность, внутреннее.
Это внутреннее, если вспомнить отношение закона - явление ''в-себе'', то есть ещё нераскрывшееся, не перешедшее в бытие, не получившее своего осуществления. Когда оно переходит в осуществление, то появляется нечто непосредственное, имеющее в себе внутреннее. Таким образом каждое из осуществлений, непосредственного, имеет общее в одном целом, при этом это целое уже не несущественное, а сама сущность. И отношение целого и частей, отношение силы, отношения закона и явления становятся существенным отношением. Их противоречия разрешены в одно основание, в одну форму.
Внутреннее и внешнее получают единство. В этом единстве они тождественны, сущность и явление таким образом образуют собой действительность.
''Таким образом нечто, которое есть еще лишь внутреннее, именно потому есть лишь внешнее. Или наоборот нечто, которое есть лишь внешнее, именно потому есть лишь внутреннее. Или, иначе, так как внутреннее определено, как сущность, а внешнее – как бытие, то некоторая (мыслимая) вещь, поскольку она есть в своей сущности, именно потому есть лишь непосредственное бытие; или вещь, которая только есть, именно потому находится еще в своей сущности.
Внешнее и внутреннее суть определенность, положенная так, что каждое из этих определений не только предполагает другое и переходит в него, как в свою истину, но что оно, поскольку оно есть эта истина другого, остается положенным, как определенность, и указывает на полноту их обоих.
Внутреннее есть тем самым завершение сущности по форме. Сущность, поскольку она именно определена, как внутреннее, содержит в себе указание на то, что она недостаточна и есть лишь отношение к своему другому, к внешнему; но последнее есть равным образом не только бытие или также осуществление, а относящееся к сущности или к внутреннему.
Но дано не только взаимное отношение обоих, а то определенное отношение абсолютной формы, по коему каждое непосредственно есть его противоположность, и их обоюдное отношение к их третьему или, правильнее, к их единству. Их опосредование лишено однако этой содержащей их оба тожественной основы; их отношение есть поэтому непосредственное превращение одного в другое; и это связывающее их отрицательное единство есть простая бессодержательная точка.''
..........
''...., отличения формы, внутреннее и внешнее, суть каждое положенное в нем самом, как полнота себя и своего другого; внутреннее, как простое рефлектированное в себя тожество, как непосредственное и потому также как бытие и внешность, как сущность; и внешнее, как внешнее лишь в смысле многообразного определенного бытия, т.е. положенное, как несущественное и возвратившееся в свое основание, стало быть, как внутреннее. Этот переход одного в другое есть их непосредственное тожество, как основа; но он есть также их опосредованное тожество; а именно каждое из них есть то, что оно есть, полнота отношения, лишь через свое другое. Или, наоборот, определенность каждой из этих сторон тем, что она в ней есть полнота, опосредована с другою определенностью; полнота опосредывается, таким образом, через форму или определенность с самою собою, и определенность опосредывается с собою через свое простое тожество.
То, что есть нечто, есть поэтому вполне в его внешности; его внешность есть его полнота, первая есть также его рефлектированное в себя единство. Его явление есть рефлексия не только в другое, но и в себя, и его внешность есть поэтому обнаружение того, что оно есть в себе; и так как его содержание и его форма, таким образом, совершенно тожественны, то оно в себе и для себя есть не что иное, как то, что обнаруживает себя. Оно есть откровение своей сущности так, что сущность состоит именно в том, чтобы быть тем, что открывает себя.
Существенное отношение в этом тожестве явления с внутренним или сущностью определило себя, как действительность.''